Вообще, такой жанр, как фолк – достаточно жёсткая форма, имеющая ряд специфических характеристик. Для того чтобы работать в излюбленном направлении, и при этом не страдать от постоянного осознания несоответствия канонам (и привлекать побольше новых слушателей), музыканты часто добавляют к определению «фолк» какие-нибудь уточняющие словечки, вроде «рок» (мы обязательно попадём на Наше!), «модерн» или «нео», «метал» (ох уж, это желание сидеть на двух стульях) и так далее. Результат непредсказуем. Кому-то это позволяет синтезировать нечто уникальное, кому-то помогает вводить публику в заблуждение, а кого-то и вовсе спасает от попадания в иные категории, где им просто не хочется находиться.
В случае с данным концертом, можно говорить скорее о желании как-то вписаться в основную волну. Тут вам и бар Бородач – место модное, современное, не готовое к приёму толпы истовых поклонников фолка, и эта коварная приставка в названии жанра, и гоголевская, то есть – литературная, а не народная афиша. И выступающие подобрались под стать.
Чёртов Рай – весьма загадочный коллектив. Творчество кишинёвских музыкантов вызывает сразу много различных ассоциаций: вспоминается и Калинов Мост времён расцвета сибирского рока, и длинные баллады Башлачёва. ЧР – чертовски литературен, и минимально фольклорен. Это авторский взгляд, попытка создать собственную мифологию, что так близко к вышеупомянутому классику отечественной прозы. Можно отметить высокий уровень мастерства музыкантов, «огонёк» в глазах, наличие многочисленных литературных источников, из которых и вытягивает Чёртов Рай свои немного подзабытые сегодня темы и ассоциативные цепочки. Не многие решаются заниматься мифотворчеством, и обычно такой подход даёт лучший результат, нежели попытка угнаться за аутентичностью.
Чёртов Рай – безусловно, перспективная команда. Единственный момент, к которому можно придраться - чрезмерно выделенные изломы, трактуемые в духе народного говора, все эти подчас синтетические просторечия, без которых было бы не обойтись в классическом фолке, но которые несколько странно звучат на подобном концерте.
Рада Анчевская – человек совершенно иной. Мы уже не раз писали о ней и о той медитативной жестокой (для неподготовленного слушателя) музыке, которую она может делать, кажется, из чего угодно. Тут не столь важна тема, сколь необходима атмосфера, чувство. Но в одном она, конечно, с Чёртовым Раем схожа: в обезоруживающем нежеланием прощаться с такой родной колыбелью фолка. Кажется, колыбелька-то треснуть должна, но если выкинуть это слово из лексикона, как объяснить, что же играют Терновники? Иногда даже складывается такое впечатление, что музыканты боятся признаться, что они играют в жанре «терновой» музыки. И никак иначе это не описать.
На голову пророку надели «фольклорный венец». Простите, что?
Терновый – он и есть терновый.
На афише должно быть короткое хлёсткое слово. До поры до времени. В определённый момент стоит, наверное, остановиться и признать, что на той высоте, которую ты с боем выбил, старые правила уже не работают. А всех, кто задаёт вопрос «В каком жанре вы играете?», можно отправлять по тому самому, народному адресу. Хотели немного фолка? Получите.
Можно было бы и не акцентировать внимания на таких мелочах, но время неумолимо идёт. Каждая попытка выйти за грани сопровождается навешиванием новых ярлыков. К чему это может привести? К непопаданию в целевую аудиторию? К замедлению процесса приобретения новых слушателей и новых преданных фанатов? Как по мне, так это вполне возможно. И всё же, вечер 9 января оставил заметный след в нашем музыкальном мире. Он открыл московским слушателям новую группу, а заодно вернул на сцену немного забытое уже альтер-эго Рады, её двухгитарную версию, психоделичную и более интимную. Хотя, казалось бы, куда уже более-то…?
