Как следствие, репертуар театра классический, отсутствует трактовка произведений «на современный лад», ведь, чтобы оценить, что же такое опера, надо хотя бы раз увидеть постановку в оригинальном варианте. Однако этой же целью оправдывается небольшое отступление от канонов классической европейской оперы – исполнение в опере идет на русском языке, что, безусловно, приближает оперу к обычному зрителю и дает возможность с большей легкостью вникнуть во все перипетии героев представления.
«- Зритель должен понимать – что же происходит на сцене, и о чём поют герои, - считает А.Ф.Ведерников. - «Свадьба Фигаро» – это комедия с искромётным и запутанным сюжетом, с массой переодеваний, смешных ситуаций и диалогов, требующих живой и мгновенной реакции зрительного зала. А для этого мало прочесть либретто в буклете. Зритель, азартно вовлечённый в сюжет и его непростые повороты, гораздо горячее участвует в действии, и сама замечательная музыка Моцарта становится понятна ему как бы изнутри. Такой зритель лучше проникается намерениями композитора и благодарнее слушает и запоминает музыку».
На мой взгляд, будет существенным упущением не рассказать о здании, которое было выбрано для открытия сезона в Первопрестольной – Дворце на Яузе. Безусловно, это помпезное здание с колоннадой отражает все наши представления об опере, как о чем-то роскошном и даже напыщенном. Ведь что такое опера в представлении обычного человека? Женщины в вечерних платьях с меховыми манто, поддерживающие их под руку мужчины во фраках, всемирно известный оркестр, и на сцене дамы пышноватых форм в кринолиновых платьях с корсетами. «Русская опера» уходит от этих формальностей, упрощая, приближая сие действо к нашей житейской реальности, но оставляя за оперой определенную статусность как искусства.
Дворец на Яузе задумывался как «народный театр», призванный образовать и просветить дремучий народ далекой (в те времена) промзоны в районе нынешнего метро Электрозаводская. Создано это здание по проекту известного архитектора Иллариона Иванова-Шица в стиле венского Сецессиона. В 1947 году здесь обосновался Театр им. Моссовета, в связи с чем здание было подвергнуто переоформлению в стиль сталинского ампира, которое характерно для театральных и концертных учреждений советской эпохи. В 1959 году Театр им. Моссовета переместился в сад «Аквариум», а его место вплоть до постройки Останкинского телецентра занял Телевизионный театр, в котором в 60-х начал восхождение КВН. Впоследствии дом превратился в Дворец культуры Московского электролампового завода (ДК МЭЛЗ). Безусловно, зал создает определенный антураж – двухъярусный атриум-фойе, ложи, роскошные балконы, бархатная обивка кресел.
Итак, в октябре на сцене Дворца на Яузе была представлена комическая опера в четырех действиях на музыку Моцарта и либретто Л. да Понте по комедии Пьера Бомарше «Безумный день, или Женитьба Фигаро» в постановке режиссера Михаила Кислярова. В спектакле заняты солисты ведущих музыкальных театров: Большого театра России, Московского театра «Новая опера», Московского театра «Геликон-Опера», Камерного музыкального театра Покровского.
Я, конечно же, не профессионал в оперном искусстве, но все же позволю высказать свое мнение, не украшая его особой терминологией и размышлениями о вокальных данных исполнителей. Тем более что, по моему мнению, вокальная сторона постановки была просто восхитительна, а замечательная акустика зала только усиливала этот эффект.
Постановка Кислярова гармонична и изящна: она не изобилует трюками, но в то же время максимально вовлекает зрителя в действие оперы. Разве можно представить, чтобы в Венской опере дирижер вышел посреди спектакля на сцену и принял участие в действии. Как ни странно, да – в сцене суда он не только был судьей в соответствующем облачении, но и заставил весь зал подняться под крики «Суд идет!». Ну что, вы до сих пор думаете, что опера – это нечто скучное и устаревшее?
Все действие легко и естественно, абсолютно отсутствует ощущение, что режиссер слепо следует написанному в пьесе. Несмотря на запутанность сюжета, на сцене нет мельтешения, излишней суеты. Даже в многоплановой сцене в саду ни один из персонажей, появляющихся на сцене, не кажется лишним или отвлекающим. При том, что в любой сцене происходит какое-то действо, ни одно из них не выпало из общей логики повествования. А потому даже самые незначительные эпизоды держат зрителя в напряжении, поддерживают постоянную заинтересованность, и это несмотря на продолжительность пьесы Бомарше. В этих условиях всем участникам удалось раскрыть свой актерский потенциал, поскольку постановка удобна именно с точки зрения ее театральности. Успех ее зависит не только от непосредственно вокальных данных, но от умения сыграть, раскрыть образ на сцене.
Постарался для этого спектакля и художник-постановщик Олег Скударь. В действии были использованы легкие, без усилий трансформирующиеся декорации: почти невесомая арка, оформленные портретами ширмы, фонтанчик с небольшой статуей «писающего мальчика», изящные трафареты-конструкции, которые имитировали фигурно выстриженные кусты французского регулярного парка. Благодаря всему этому была воссозданна истинная воздушность стиля рококо, присущего XVIII веку дворцовой архитектуры Испании.
Не буду пересказывать все детали и повороты сюжета спектакля – этого хватит еще на одну статью, да и, думаю, интереснее будет познакомиться с этим произведением воочию самому – благо, сейчас по нему, помимо оперы, о которой речь шла выше, поставлено немало спектаклей в нескольких театрах Москвы. Если в паре слов сказать, о чем это спектакль, то получилось бы «спектакль о находчивом парикмахере, его возлюбленной, любвеобильном вельможе и его жаждущей любви жене». Уже интересно? Тогда «Русская опера» ждет вас.
